1-5. Вдохновение и творческое мышление

Вдохновение способно вызвать необычайный взлет мысли. «И тут в мой разум грянул блеск с высот, неся свершенье всех его усилий», — пишет Данте.

Попытаемся представить себе механизм возникновения творческого скачка, построить его модель.

Самое замечательное свойство диалектики состоит в том, что она позволяет вырваться из привычных представлений. Вместе с тем эти представления являются ее основной, материальной базой. Ни один первооткрыватель не в состоянии описать светлое мгновение возникновения новой идеи более информативно, чем с помощью восторженного: «Эврика!» Но все сходятся в одном: прозрению предшествует напряженная работа мысли. По выражению Чайковского, «вдохновение — это гостья, которая не любит посещать ленивых». К этому, перефразируя известную восточную пословицу, можно добавить, что творчество (и особенно военное творчество) — это «дорога, которая тысячи лет несет на себе либо мертвое, либо плачущее, либо торжествующее человеческое сердце».

Если подходить с чисто информационных позиций к задачам, которые нашли творческое решение, то следует прежде всего отметить огромное несоответствие между. количеством информации, необходимой для подробного описания задачи, и той информацией, которой может сознательно оперировать человеческий мозг. Оценка некоторых ситуаций показала, что недостаток «пропускной способности» сознания достигает 6 порядков (т. е. перерабатывается в миллион раз меньше информации, чем нужно), и если даже полагать, что ошибка оценки может иметь 2 — 3 порядка, то все равно несоответствие поразительное. Высказываемое довольно часто в литературе предположение о том, что человек «обрабатывает информацию выборочно», легковесно и неубедительно.

Информация не может исчезнуть и ее нельзя просто «отбросить»: для того чтобы отбросить, нужно сначала ее переработать. Если не отходить от материалистических позиций, то необходимо принять, что вся информация, поступающая в мозг человека, прямо или косвенно касающаяся задачи, обрабатывается. И если такая обработка не может быть выполнена в пределах сознания, то она должна произойти в подсознании. По пропускной способности сознательная сфера нашего мозга — это маленький островок а безбрежном море подсознания, истинные возможности которого мы пока еще не в состоянии оценить. Но роль сознания огромна: оно организует, направляет, анализирует и в какой-то мере контролирует подсознательную деятельность мозга, заставляет действовать слаженно и целеустремленно.

Можно только догадаться, как взаимодействуют между собой сознательный и подсознательный элементы в процессе диалектического мышления. Тем не менее, создание грубой, простейшей модели такого взаимодействия возможно. Когда мы рассматриваем дерево, покрытое листьями, пытаясь понять, что это такое, подсознание выполняет огромную работу. Глаза получают переданную световыми лучами информацию о дереве – около ста миллионов двоичных единиц. Осмыслить этот поток информации невозможно: он слишком велик. И все же переработка информации в целях распознавания образца «дерево с листьями» происходит в течение долей секунды. Сознание включается на последнем этапе, когда принимается решение: «дерево», «куст» или «дом», причем результат воспринимается уже в готовом виде. Текущая «первичная» обработка информации идет в очень высоком темпе, недоступном для сознания. Идут два потока информации: один — извне, другой из глубины памяти.

Специалисты считают, что построение зрительного образа — это борьба с иллюзиями. «Разгадать», что мы видим, это значит построить ряд правдоподобных предположений и сравнить их с поступающей информацией. Сравнение можно производить двумя способами. Можно преобразовать предположение (обобщенный образ) в первичную информацию (зрительный образ) и сопоставить с тем, что видит глаз. Можно сравнивать результат наблюдения (переработки информации) с различными обобщенными образцами, хранящимися в памяти. Второй способ хуже: он не позволяет сконцентрировать внимание на малозаметных, по важных деталях, характерных для того или иного предположения. Поэтому для того чтобы рассмотреть объект (уже зная, что это такое), годится второй способ, но для того чтобы угадать (использовав малозаметные признаки), необходим первый.

При первом способе в подсознании формируется информационная модель догадки: она сравнивается с объектом наблюдения. Сознание дает указание, толчок, направление, определяя область поиска, идею, смысл. Или лучше сказать область интересов того, кто смотрит на дерево: если это разведчик, то он ищет противника, если охотник — то следы зверя. Указание на поиск дается в обобщенной форме, применительно к классификации и категориям, которыми мыслит субъект. Подсознание формирует множество моделей, частью реальных, возникших на базе отдаленных ассоциаций, привлеченных из совершенно другой области, частью полностью фантастических, производит сравнение и в соответствии с какими-то критериями (установленными предшествующей практикой) направляет результат в сознание, где происходит окончательный анализ и выбор. Элемент случайности, счастливой догадки играет немалую роль. Но область случайного поиска ограничена сознательной подготовкой. Иногда сознание играет консервативную роль, подавляя фантазию, сокращая поиск или отбрасывая едва сформировавшиеся или только наметившиеся модели.

Вереница догадок проходит перед мысленным взором, и далеко не всегда мы останавливаемся на той из них, которая больше всего соответствует опыту. Мы располагаем еще информацией о степени схожести догадки с объектом. Эта информация основана на опыте, но на таких его мелких, своеобразных, иногда разобщенных деталях, которые сами по себе недостаточны для обобщения, и поэтому сознание не владеет этими деталями и не способно активно ими оперировать. Такая информация хранится в подсознании и составляет основу интуиции. Производится диалектический эксперимент, но не над реальным объектом (ситуацией), а над мысленной моделью. Ввиду огромной информативности подсознания такой эксперимент протекает с огромной скоростью — «с быстротой мысли». Первоначальную модель можно изменять как угодно с целью построить новую модель, обладающую новыми свойствами. Эксперимент может включать замену частей модели новыми моделями, не имеющими к первоначальной никакого отношения и даже отдаленно с ней не связанными. В какой-то части этот эксперимент идет случайно, а в какой-то — целеустремленно, по пути, заданном сознанием, с целью достигнуть определенных свойств модели. Как сознание, так и подсознание может оперировать только с моделями или частями моделей, которые поступают от органов чувств или хранятся в памяти, т. е. являются отражением чувственного восприятия.

Преобразование моделей может быть как непрерывным, так и дискретным, скачкообразным. В частности, можно представить себе, что первоначально составляются две модели — начальная (фактическая) и конечная (желаемая), а все промежуточные этапы, т. е. связующая цепь между ними, строятся на основе проб и ошибок. Ошибочных вариантов моделей может быть на несколько порядков больше, чем удачных. Таким образом, мысленная эволюция исходной модели, включающая качественные ее изменения (скачки), есть основной способ диалектического мышления.

Взаимодействие сознания и подсознания может быть не очень точно, но изящно описано Тоном в книге «Об уме». Это описание стоит того, чтобы на нем остановиться. «Можно сравнить рассудок человека с театральной сценой неопределенных размеров, рампа которой очень узка, но сцена, начиная от рампы, расширяется. Перед этой освещенной рампой есть место лишь для одного актера. Далее, на разных планах сцены находятся различные группы, которые тем менее отчетливы, чем дальше они от рампы. Еще дальше этих групп, в кулисах и на далеком заднем плане, находится множество темных форм, которые иногда внезапный вызов выводит на сцену или даже к огням рампы. Этот муравейник актеров всех разрядов всегда в каком-то брожении, которое выдвигает корифеев, поочередно появляющихся перед нами как бы в волшебном фонаре». Тэн (как и ряд других исследователей, особенно математиков) различает сознание - «место у рампы», подсознание — «задний план» и промежуточную область — «сцена» (в литературе применяется еще термин «краевое сознание», fringe — consciousness»). [Таinе. De I’lntelligence, time 5, 1897, р. 278.]

Ж. Адамар выделяет четыре стадии творческого процесса: подготовка — инкубация — озарение — завершение. Озарение есть интуитивный фактор, основанный на множественности подсознательных процессов, осуществляющих синтез. [Ж. Адамар. Исследование психологии процесса изобретения в области математики. М,, «Советское радио», 1970.]

Поверить или не поверить интуиции — вот вопрос, который решается сознательно. Впрочем, не всегда: иногда совершаются необъяснимые (с точки зрения сознания) поступки. Фронтовикам хорошо известны случаи, когда человек, поступая нелогично по непонятной ему самому причине, переходил из менее опасного места в более опасное и оставался жив, а те, кто находился якобы в безопасности, погибали.

М. В. Фрунзе писал: «Для того чтобы быть хорошим стратегом, одинаково как в области чистой политики, так и в военном деле, необходимы особые, специфические качества. Самым важным из них является так называемая интуиция...» [М.В.Фрунзе. Избранные произведения. М., Воениздат, 1957, т. 2, стр. 198.] И. П. Павлов называл интуицию «образным эмоциональным мышлением».

Диалектическое . единство подсознательных и сознательных информационных процессов является морфологическим, структурным свойством человеческого мозга. Под влиянием сознания подсознательная работа мозга приобрела новое качество, которое нашло свое выражение в интуиции. Сознание концентрирует мыслительный ресурс подсознания в требуемом направлении.

Существуют способы развить и расширить эти управляющие функции даже по отношению к внутренним органам. По всей вероятности, природные данные здесь проявляются в значительно большей степени, чем в области сознательного мышления; эффективное использование способностей дает обучение и знание. Знания, зафиксированные в мозгу, являются материальной основой информационных моделей п преобразования этих моделей. Непосредственно направлять процессы, происходящие в подсознании, человек обычно не может. Но бесспорным является тот факт, что размышлению сопутствует подсознательная работа, а при интенсивной сознательной деятельности интенсифицируется и подсознание.-«Выборка» информации из подсознания в сознание тоже требует тренировки.

Нередко подсознательные информационные процессы протекают особенно бурно как раз тогда, когда сознание подавлено от перегрузки или вообще выключено, например во сне. Природа мудро обеспечила определенное соотношение между информационными ресурсами сознательной и подсознательной части мозга — оптимальное с точки зрения выживания вида. Но в социальной деятельности эволюционный оптимум не всегда является целесообразным, и это порождает свои противоречия.

Сознательное мышление нескольких лиц может быть объединены в целях общего увеличения производительности. Этому служит вторая сигнальная система (также уникальная принадлежность человека, хотя зародыши ее имеются и у некоторых видов животных). «Средства» подсознательной обработки информации группы людей пока не объединяются, и взаимодействие между ними весьма слабое.

Все это вопросы, которые ждут своих исследователей. Вместе с тем следует предостеречь против упрощенного отношения к творчеству, обеднения и схематизации диалектического мышления. Довольно широко распространенная концепция о том, что «каждое решение командира должно быть творческим», основанная на неповторимости деталей военных ситуаций, ложна в самой своей основе. Человек никогда не попадает в две совершенно идентичные ситуации. Но значит ли это, что любое действие является результатом творческого решения? Отнюдь пет, более того, слишком большое разнообразие обстановки не способствует творчеству, так как не обеспечивает такого накопления информации относительно свойств ситуаций, при котором может возникнуть качественный скачок в понимании их природы.

К сожалению, тенденция подвести под рубрику творчества любое сознательное, а тем более инициативное действие чрезвычайно распространена и имеет серьезные отрицательные последствия: недооценку обучения, опыта, знания, навыка.

Не представляется полезным и стремление включить в процесс творчества ряд сопутствующих подпроцессов. В интересной и полезной книге по военной методологии процесс творчества разбивается на следующие этапы: постановка проблемы, ш>иск творческой идеи, разработка (т. е. конкретизация) идеи, реализация идеи на практике. [Методологические проблемы военной теории и практики, Коллектив авторов. М., Воениздат, 1969.] Предложенная схема может осуществляться в ином порядке, поскольку непрерывности, последовательности, логичности в творчестве обычно нет, н ость скачок, который может быть результатом одновременно сопоставления и увязки огромного множества данных в виде различным образом скомпонованных моделей.

Некоторые философы и психологи, отрицая диалектическую сущность творческого мышления, приписывают ему непознаваемый, мистический характер. Такие категории, как «творчество», «интуиция», «искусство», используются как синонимы. Клаузевиц, например, писал, что на войне «умственная деятельность... покидает область строгого знания... и превращается в искусство в более широком смысле этого слова, то есть в умение интуитивно выбирать из бесчисленного множества предметов и обстоятельств важнейшие и решающие». Получается, что искусство — это способность к интуитивному выбору.

[Примечание редакции сайта: Книга написана в расцвете советской эпохи, авторы не могли не притянуть творческое мышление к диалектическому, однако представляется, что само описание творческого мышления и упоминание интуитивных моментов призваны дать читателю возможность самостоятельного размышления на этот счёт.]

В.В.Дружинин, Д.С.Конторов

Следующая страница: 1-6. Факторы принятия решений